Зал № 6. Рисунки Айвазовского

В путешествия Айвазовский всегда брал карандаши и бумагу и делал зарисовки приглянувшихся ему мест. Многие из этих зарисовок легли в дальнейшем в основу живописных произведений, написанных Айвазовским по путевым наброскам и воспоминаниям о том, что он видел и что поразило его воображение.

Ни в одном из музеев нет такого полного собрания рисунков Айвазовского, как в Феодосийской картинной галерее.

Рис. 38. Н. С. Барсамов. Возвращение

Графические работы Айвазовского мало известны, вероятно, потому, что сам художник считал их подсобным материалом - заготовками для будущих картин и не придавал им значения самостоятельных художественных произведений.

Иногда выполнял он и акварели, которые монохромны и в сущности являются подцвеченными акварелью рисунками. Одна из таких акварелей - "Вид с балкона Ореанды" - несет на себе печать ученической робости.

Обращает на себя внимание виртуозно выполненный сепией "Морской вид" (70-е годы). Легкой заливкой тронуто чистое небо, карандашом чуть намечен горизонт. Волны переднего плана совершенно прозрачны. Впечатление их прозрачности достигнуто благодаря контрастным заливкам, применяющимся при изображении скалистого берега, и четко проработанным формам двухмачтовой шхуны. Паруса на ней убраны, трепещет флаг. Приближается буря.

В этой же рамке выставлен очень своеобразный рисунок "Дуб на берегу". Он выполнен на тонированной мелованной бумаге, приготовленной литографским способом, и покрыт "в раскат" голубовато-розовым тоном. Карандашом прорисовано развесистое дерево, стоящее на берегу. Его густая крона выполнена растертым графитом; лишь кое-где легкими ударами карандаша детализированы основные ветви дерева. Под деревом сидят и стоят группы людей. Их очертания тонут в тени, но отдельные фигурки и группы выделены легкими линиями карандаша; сделаны они очень просто, но в каждом штрихе чувствуется рука большого мастера и тонко чувствующего художника. Это не единичный случай виртуозного изображения людских групп и отдельных фигур, отличающихся, несмотря на миниатюрные их размеры, предельной выразительностью и законченностью.

Когда основные формы рисунка были намечены карандашом, художник процарапал ножичком детали, так что обнажилась белая меловая подкладка бумаги, а это создало удивительно тонкий и верный эффект. Великолепно передано и сияние тонкого серпа месяца, и блеск набегающей на берег легкой волны.

Подобного характера рисунки Айвазовский, вероятно, делал вечерами в своем кабинете, отдыхая от работы над большими картинами.

На рисунке "Зимняя дорога" художник изобразил заснеженную северную равнину, хутора, уходящие вдаль, и зимнюю дорогу, по которой едет кибитка, запряженная тройкой лошадей. Сюжет очень прост, но сделан рисунок широко, свободно, мастерски. Он выполнен таким же техническим приемом, только на бумаге голубовато-стального тона. Этот тон художник оставил в небе и речушке, скованной льдом. Широкая дорога, по которой едет тройка, запорошена легким снегом, снег лежит и на маленькой хижине. Снежный покров передан сильными ударами скальпеля, который оставил широкие и глубокие следы в меловом слое. Это придало особый живописный эффект снежной дороге, и кажется, будто она написана сочными мазками кисти.

Великолепно исполнил Айвазовский ряд графических работ в заграничной командировке. Здесь представлены рисунки, сделанные в Венеции с натуры свинцовым карандашом на плотной коричневой бумаге: силуэт набережной в Венеции, дворец дожей и собор св. Марка.

По одному из венецианских рисунков художник написал впоследствии в Феодосии маленькую картину, которая является одной из жемчужин в его творчестве. Это "Венеция" 1849 года.

Айвазовский рисовал и в Сорренто, и в Неаполе, и в Амальфи. Был он и в Испании, где сделал много прекрасных рисунков. На одном из них изображен бой быков.

Порой давно выполненные художником рисунки воскрешали в его памяти полюбившиеся ему места, и этого было достаточно, чтобы на другой день начать работу над новой картиной. Как всегда, это было море - то у берегов Италии, Испании, а то и наше Черное море вблизи Ялты, Феодосии, Керчи, Севастополя.

Прекрасный рисунок он сделал возле Керчи. На нем изображен Керченский залив со шхунами. С тонким мастерством нарисовано высокое небо; белые облака на горизонте чуть тронуты акварельными белилами. Облака и домики города отражаются в тихом заливе.

В зале экспонируются и маленькие рисуночки, выполненные пером - чернилами. Почти под каждым рисунком имеется дата: "Фрегат "Аврора" - 1837 г., "Айвазовский за рабочим столом" - 1833 г., "Эскадра парусных кораблей" - 1840 г., "Дымящийся Везувий" - 1841 г., "Бухта в Амальфи" - 1842 г., "Константинополь" - 1846 г., "Атлантический океан" - 1883 г. и т. п.

Эти рисунки должны были, по-видимому, служить иллюстрациями к каким-то воспоминаниям Айвазовского, так как на них изображен ряд моментов биографии художника. Даты на рисунках означают не время их исполнения, а отдельные эпизоды из жизни Айвазовского.

С высоким мастерством изображены огромные волны Атлантического океана и корабль, который борется со страшной бурей, - тот самый корабль, на котором Айвазовский возвращался из Америки.

А вот на маленьких листочках изображены парусные корабли и пароходы Черноморского флота, десант в Субаше. Все эти рисунки выполнены старым художником как иллюстрации к воспоминаниям о минувшем.

Интересны наброски пером, тушью, четыре пейзажа на одном листе. Это художник искал композиции своих картин. Иногда художник записывал тушью на самом рисунке цвет, который будет ему нужен, когда он приступит к работе над картиной.

На одном из рисунков рукой Айвазовского написано: "Светлое небо, светло-серые облака", на облаке стоит крестик, а внизу рисунка около крестика написано: "Красновато". На море отмечено: "Свет серо-синий теплый", а на земле: "Соверш. тихое отражение горизонта". Так с пером в руках Айвазовский иногда обдумывал план своих работ.

А вот четыре рисунка к последней картине великого мариниста "Взрыв корабля". Содержание ее было ясно художнику, но он, видимо, искал более выразительную композицию картины и сделал для этого ряд подготовительных рисунков. Вначале он наметил на горизонте высокую гору и взрыв, дым которого все поглотил. Композиция этого эскиза совершенно иная, чем та, которую мы видим на картине. Затем он сделал набросок взорвавшегося корабля, а на переднем плане справа нарисовал шлюпку с греческими повстанцами, которые подожгли турецкий корабль. На другом рисунке Иван Константинович в центре ставит тот же взорванный корабль, справа - еще один, с убранными парусами, а слева - опять шлюпки с повстанцами.

Эти рисунки уже очень схожи по композиции с картиной.

И, наконец, третий рисунок почти точно передает содержание и композицию картины, которую художник не смог закончить: смерть помешала ему.

В рисунках этого цикла очень интересно изображение греческого повстанца. Он нарисован, по-видимому, с натуры. Изображен молодой, мужественный, красивый человек с кинжалом в руке в момент боевой схватки. Поражают легкость, с какой сделан этот рисунок, свободно переданное движение, зоркость, абсолютно точный глаз художника. Рисунок будто выполнен одним штрихом, словно карандаш не отрывался от бумаги в процессе работы.

По исключительно интересной, обширной коллекции рисунков, хранящихся в галерее, можно составить полное представление о том, как развивалось графическое мастерство Айвазовского, как он от четких, чеканно-законченных рисунков академической поры пришел к виртуозно выполненным работам, в которых несколькими штрихами карандаша умел создавать глубоко эмоциональные образы природы.

Особое место среди графических работ Айвазовского занимают многочисленные сепии, которые он особенно часто исполнял в последние десятилетия жизни. Еще при жизни художника некоторые любители живописи ставили их на один уровень с самыми выдающимися его живописными произведениями.